Теракт в «Крокус Сити». Кто заказчик?

Этот теракт некоторые эксперты сразу начали сравнивать с нападением ХАМАС на Израиль 7 октября 2023 года. Параллели есть, как и существенное различие. Боевики из Газы сделали это сами, расстрел людей и поджог концертного зала осуществили совсем не те, кто это спланировал. 

Кто заказчик? Чтобы ответить на этот вопрос с большим или меньшим успехом, необходимо изучить почерк и мотив этого преступления, ну и те возможности, которыми преступник располагает. В жизни, в отличие от кино или литературы, иногда самое очевидное оказывается ближе к истине. В данном случае очевидность заключается в том, что границы России со странами Средней Азии, как и геополитический контроль над соседями этого региона в целом, давно перестали быть предметом серьезной заботы. Россия, вне сомнений, уделяла гораздо больше внимания европейскому направлению, затем китайскому, чем своим бывшим республикам и их глубоким нитям, уходящим, как говорил Артур Кёстлер, в «слепящую темноту» ближневосточной политики. 

Это не критика post-hoc, а факт hic et nunc. В мире существуют немало сил разной геополитической мощности, которые хотели бы видеть Россию в хаосе, который бы сыграл, как им кажется, положительную роль в их собственном выходе на авансцену. То, что подобный хаос в ядерной стране крайне опасен для мира в целом, —не аргумент «против», а скорее «за» его создание. 

Рождение «халифата» 

ИГИЛ* — организация по раздаче хаоса где бы то ни было, поскольку он — единственный для нее способ как в очередной раз заявить о себе, так и заработать денег. Этот военно-политический стартап был запущен Абу Мусабом аз-Заркави, иорданцем, воевавшим против Советской армии в Афганистане, позже ставшим в оппозицию королю и позже примкнувшим к «Аль-Каиде»* бен Ладена, в которой он занял пост руководителя одной из ее подразделений, в Ираке. В этом качестве Заркави с переменным успехом сражался с американцами и прочими «неверными», включая своих же мусульман (такфиризм), на стороне радикального джихада, а в начале 2006 года вошел в объединенную джихадистскую группировку «Маджлис Шура аль-Муджахидин» — ядро будущего ИГ*. После гибели Заркави, в этом же году «Маджлис» (Совет) возглавил уже египетский исламист Абу Хамза аль-Мухаджир. Он-то и объединил все параллельные группировки, включая «Аль-Каиду»*, в единую идеологическую и милитаристскую структуру под названием «Исламское государство»*, чьим правителем, «халифом», стал иракец Абу Умар аль-Багдади, а Мухаджир занял пост военного министра. 

Став «халифом», аль-Багдади упразднил гражданство, поскольку с рождением ИГ* больше нет народов, ни тем более народов Плодородного полумесяца (народы Ближнего Востока), а есть только два непримиримых лагеря — моджахеды и евреи, крестоносцы со своими союзниками. Сам аль-Багдади объявил себя наследником средневекового халифата, который возродился для того, чтобы одержать победу над вторым лагерем во всем мире. 

По ходу отмечу, что аль-Багдади — не единственный автор такой картины мироздания, он, как и Усама бен Ладен, во многом позаимствовал ее у Абдуллы Аззама (1941-1989), крупного хайятабадского теолога-исламиста из Палестины, члена «Братьев-мусульман»*, который в годы советского-афганской войны обеспечивал моджахедов идеологической фактурой: правоверные во всем мире обязаны вести джихад против неверных, изгоняя их со всех своих территорий. Афганистан Аззам рассматривал как землю, на которой можно построить истинно шариатское государство. 

ИГ* — прямой идеологический наследник этих аззамовских спекуляций. Все «неправоверное» должно быть стерто, как мешающее распространению истинного ислама. Известен случай, когда Заркави, находясь в заключении в тюрьме, застал одного сокамерника за чтением «Преступления и наказания», после чего он вразумил брата по вере, что чтение романа «языческого» русского писателя вредно для мусульманина. Истинный — значит суннит, тех же шиитов он называл «затаившимися змеями», от которых следует избавляться не в меньшей степени, чем от «крестоносцев». Чем ИГИЛ* и займется во время войны в Ираке, когда возьмет Мосул и будет устраивать массовые казни шиитского населения, воспользовавшись моментом недовольства шиитами, оказавшимися у власти после свержения Саддама Хусейна. 

При всем декларируемом «братстве», внутри ИГ* борьба за власть и влияние между отдельными «микрохалифатами» никогда не заканчивалась. Опуская все подробности, интересные, но здесь неуместные, отмечу лишь, что в начале 2014 года главком «Аль-Каиды»* проинформировал, что организация бен Ладена отказывается от сотрудничества с ИГИЛ*, и последнее более не является частью первой (в этой внутренней борьбе, как мы увидим ниже, тоже отчасти скрыта разгадка на ответ, кто заказчик теракта в «Крокусе»). На тот момент внутренняя война между ИГИЛ* и иными исламистскими группировками стала одной, возможно, главной причиной гражданской войны в Сирии. 

ИГ* приняло самое активное участие в сирийском хаосе, воюя с правительственными войсками Асада всеми доступными способами, включая захват заложников, пытки заключенных и т. д., чем, впрочем, не брезговали обе стороны. Известен случай изнасилования солдатами Асада одиннадцатилетних девочек (как, например, в апреле 2012 года в районе города Хомс) или садистские издевательства над женщинами в правительственных тюрьмах (садистские в самом прямом смысле, описанные Де Садом в романе «Жюльетта»). Так или иначе, не только различные исламистские группировки, но и Россия оказалась непосредственно вовлеченной в конфликт в Сирии, и с тех самых пор, точнее, с 2013 года, Россия в игиловских* СМИ начинает упоминаться как враждебная страна крестоносцев, территория которой должна стать целью джихада (в начале декабря 2017-го Владимир Путин объявил о разгроме ИГ* в Сирии). 

ИГ* и Ирак

Чуть больше десятилетия спустя после войны в Ираке, в 2014 году ИГИЛ* захватил немалую часть территории страны, включая Мосул, один из древнейших городов мира (в переводе с араб. «перекресток»), расположенный на западном берегу Тигра, напротив древней ассирийской столицы Ниневии, а при династии Омейядов, в VIII веке превращенный в столицу Месопотамии. 

ИГИЛ* воевал оставленным американским оружием, среди которого были несколько сотен броневиков Humvee, и после трех-четырех дней боев Мосул был захвачен исламистами. Вероятно, столь скорую победу можно отчасти объяснить недовольством части жителей города прошиитской политикой иракского правительства, пришедшего после свержения Саддама. Дальше началась обычная игиловская* практика обращения с населением: насильственное принятие ислама, в частности мужчинами-езидами, установление шариата, изнасилования, пытки и казни всех несогласных, в первую очередь гражданских. Только за полтора года боевики ИГИЛ* казнили восемьсот женщин, среди которых нотариусы и парикмахеры, то есть профессии «не женские» и не нужные Исламскому государству*. 

Масрур Барзани, глава Совета безопасности Курдистана, чей отец, генерал Мустафа Барзани, который после падения Мехабадской Республики (восточный Курдистан, современный Иран) в 1946 сумел с небольшим войском прорваться в СССР, открыто признавал: единой страны Ирак больше нет, вместо нее существуют три территории — суннитские (под контролем ИГИЛ*), шиитские и курдские, — находящиеся друг с другом в состоянии более или менее жестокого противостояния. Длер Зебари, бригадный генерал Пешмерга (курдская армия), воевавшая на стороне американцев и оказывавшая самое отчаянное сопротивление игиловцам*, тоже рассказывал, что степень жестокости, с которой последние воюют против остальных иракцев, и возникающее ей сопротивление, не дают говорить о каком-то едином народе. Райн Крокер, американский дипломат (с арабским языком) и посол в Ираке в 2007-2009 гг., свидетельствовал, что, несмотря на диктат Саддама и его массовые убийства всех несогласных с его властью, нынешний Ирак представляет значительно более удручающую картину. 

Back to Афганистан 

Ответственность за теракт в «Крокусе» взяла на себя «дочка» ИГИЛ* — «Вилаят Хорасан»*, созданная в 2015-м и базирующаяся в Афганистане. Ее цели те же — освобождение всей территории исторического Хорасана (Восточный Иран) от «неверных» и установление исламского фундаменталистского правления. Впрочем, это программа минимум. Максимум — это шариат на всех территориях, которые «Вилаят» считает своими, проще сказать, во всем мире. Как сказал один из джихадистов: «наша цель — дойти до Рима».

Как и ИГИЛ* в целом, несмотря на физическую афганскую базу, это сетевая экстерриториальная структура, больше напоминающая любую современную корпоративную империю, скажем, «Макдональдс» или «Кока-Колу», только вместо бургеров и напитков продающая террор.
 
Шахаб аль-Мухаджир — выходец из Индии, инженер по образованию (также среди претендентов на этот пост назывался сириец Абу Мухаммад Саид Хурасани, но это вполне может быть один и тот же человек, в джихадистской среде путаница с именами не редкость), в 2021 году организовавший теракт в кабульском аэропорту, возглавивший «Вилаят Хорасан»*, сразу же начал переформатировать группировку с локальных, точечных ударов по талибам** на крупномасштабное сопротивление. После чего был расширен список врагов, в который, помимо США, вошла и Россия. Связано это, прежде всего, с некоторой нормализацией отношений между «Талибаном»** и РФ, в частности, в сентябре 2022 года талибы** заключили торговое соглашение, о чем сообщал и.о. министра торговли Афганистана Хаджи Нооруддин. В рамках этого соглашения Россия обязалась поставлять Афганистану ежегодно 1млн тонн дизельного топлива. 

Ненависть «Вилаята» к талибам**, помимо того, что им удалось загнать своих игиловцев* в подполье и здорово потрепать их ряды (не без помощи США), основана еще и на так называемом «Дохийском соглашении» о восстановлении мира, подписанном в Катаре между Афганистаном и Америкой 29 февраля 2020 года. Оно предусматривает полный вывод американских (натовских) войск из страны взамен на запрет «Аль-Каиды»* на всех подконтрольных «Талибану»** территориях.

ИГИЛ* не смог простить, с его точки зрения, этого предательства. «Талибан»**, некогда рукотворная армия из настоящих «муслимунов» (они же моджахеды), созданная для борьбы с СССР, теперь оказалась по ту сторону ислама. У талибов** для таких решений были свои, далекие от симпатий к США и России, резоны. Им стало очевидно, что возвращение к власти при наличии в стране американских войск и одновременно войны с Западом невозможно. И это был хороший момент для такого политического прозрения: в самих США накопилась немалая усталость от сражения с афганскими призраками, приход нового президента Байдена, требовавший резкую смену трампистского курса, экономическое напряжение в мире от ковидного шатдауна, перезагрузка отношений с Россией. Надо признать, что в этом смысле талибы** сыграли грамотно. 

Назначение «эмиром» «Вилаята» именно Мухаджира примечательно. Вообще, уже кандидатура первого «эмира» Хорасана Хафиза Саида Хана вызвала немало критики внутри исламистской верхушки. Саид родился в районе Верхнего Оракзая Техсил (Пакистан) и по своему рождению не мог принадлежать к пуштунским националистам Афганистана, чья власть традиционно является доминантной в стране. Также известно, что первый «эмир» прямо не относился к движению деобанди (его основатель — Мухаммад Касим Нанаутави из Деобанда (1832-1880), возникшее еще в Британской Индии как попытка реформировать суннитский ислам в странах, которыми руководили немусульмане. Против кандидатуры Хана выступал влиятельный шейх Абдул Рахим Муслим Дост, афганец-салафит и сооснователь игиловского* Хосрана. Основные причины те же — этнические. 

Мухаджир, араб по национальности (при всем абстрактном характере этого этнонима) устраивал больше всех тех, кто принимает подобные решения, уже по той причине, что такое его происхождение ставило его как бы над локальными афгано-пакистанскими этническими разборками. Другая причина состояла в том, что у нового «эмира» есть очень хорошие связи со старой «Аль-Каидой»* (хотя отношения между ними были не всегда безоблачными), благодаря чему он наладил успешный рекрутинг для своего предприятия. 

Итак, anno 2020 — ковидный мир с ослабевшей экономикой, возвращение к власти талибов**, вывод американских войск из Афганистана, «Вилаят Хорасан»* возглавил амбициозный экстремист Шахаб аль-Мухаджир — человек, которому крайне сложно навязать какие-то условия работы или свою волю. 

«Крокус». Таджикский след

Все четверо задержанных (граждане Таджикистана), Далерджон Мирзоев, Муродали Рачабализода, Мухаммадсобир Файзов и Шамсиддин Фаридуни, которых мы видим в СМИ (и которых сетевые комментаторы уже успели окрестить «дворниками», по их внешнему виду), действительно мало похожи на профессиональных борцов под «знаменем ислама».
 
Во-первых, все без исключения выглядят напуганными, словно их и впрямь поймали в дворницкой за распитием алкоголя во время Рамадана;

Во-вторых, террористы ИГИЛ*, «Аль-Каиды»* и любых исламистских группировок всегда прячут лицо. Мы едва ли найдем ролик с их открытыми лицами, так же точно все без исключения свои акции face-off с «крестоносцами» и «вероотступниками» они осуществляют с хорошо закрытыми лицами. Такая тактика объясняется не только страхом перед идентификацией, но и стремлением стереть какую-либо индивидуальность среди них, они — одно единое тело, «безликое братство», воюющее с цивилизованным миром. Посмотрим, например, на леденящие сердце кадры казни игиловцами* эфиопских христиан в провинциях Барка и Фаззан на востоке Ливии в 2015 году или позирования игиловского* боевика с двумя японскими заложниками, Харуна Юкава и журналиста Кэндзи Гото, много работавшего на Ближнем Востоке и Афганистане, за которых потребовали $200 млн; 

В-третьих, настоящие джихадисты, начиная с экспериментов Арафата, множество раз поставленных в том же Израиле, и заканчивая терактом 9/11 или в «Норд-Осте», всегда идут на смерть, их путь — в один конец. Это идеология, даже не деньги;

В-четвертых, настоящие исламисты, захватывая заложников, всегда выдвигают какие-то требования, тот же выкуп, то есть чисто экономический интерес. В «Крокусе» никакого захвата не было, как и каких бы то ни было требований. Как в свое время популярной компьютерной игре Doom, они вошли и начали стрелять по всем движущимся мишеням. 

Ни одному из этих критериев четверо террористов, задержанных силовиками, не соответствуют. Они совершили нападение на «Крокус» за деньги, они не скрывали свои лица и пытались уйти после семнадцати минут разбоя в концертном зале. Последний момент наиболее интересен. Сработав довольно четко, в чем угадывается определенный предварительный, хотя и недолгий тренинг с профессионалами, нападавшие сели в автомобиль Renault и проехали на нем внушительное расстояние до момента, пока не были схвачены в Брянской области. 

У многих возникли естественные вопросы: почему они не скрывали лица, тем более если собирались уходить? Почему не поменяли машину, сразу или по дороге? Почему не разделились и стали уходить поодиночке, что могло бы сильно затруднить их поимку? Если учитывать, что эти четверо — именно те, кто расстреливал людей и поджог «Крокус», то ответ может быть только один: они не джихадисты, тем более не члены ИГИЛ*, а дешевый расходный материал, который заказчики не собирались сохранять на следующий раз. Что-то вроде одноразовых перчаток. 

Возникает другой вопрос: как эти четверо (или пятеро, истинное число участвовавших в теракте уточняется) могли не понимать, что их просто швыряют на смерть, без продуманного плана отхода, реальных «окон», прикрытия извне и т. п.? Тут следует понимать следующее: люди, приезжающие в Россию в качестве гастарбайтеров, принадлежат в Таджикистане, как правило, к самым низшим общественным стратам. Они годами живут без всяких перспектив на перемены к лучшему. Если средняя зарплата рядового служащего составляет примерно 1350 сомони (11 420 рублей), то, скажем, люди, занятые в сельском хозяйстве, лесоводстве или охотники получают в два раза меньше, при официальном прожиточном уровне $50 (прим. 4 620 руб.). Для того, чтобы относительно нормально жить в Душанбе необходимо $500 в месяц. Таджикские гастарбайтеры, приезжая в Москву и работая на стройке, зарабатывают чуть ли не на порядок больше. 

Мотивация очевидна. Но при этом положение этих людей не сильно отличается от, например, крестьян в феодальной Европе — они не образованы, в подавляющем большинстве не вхожи в российское общество и их единственной задачей является зарабатывание денег, которые — что важно — они не тратят на себя, поскольку почти все отсылают домой. Психологически это весьма трудная ситуация: тяжелый каждодневный труд без компенсации в виде удовольствий, в том числе сексуальных.

По ходу отмечу, что это не первый «таджикский» инцидент на территории РФ. В сентябре 2022 года мэр Москвы Сергей Собянин предложил принимать гастарбайтеров в качестве добровольцев для СВО, а после заключения годового контракта давать им российское гражданство «без длительного ожидания и бюрократических преград». Однако 15 октября на военном полигоне в поселке в Солоти в Белгородской области — сейчас эта территория активно обстреливается ВСУ — двое (по сообщениям из неофициальных источников) граждан Таджикистана убили одиннадцать сослуживцев, пятнадцать были ранены. Стрелков ликвидировали на месте. 

Кроме того, в самом Таджикистане игиловская* — сетевая и реальная — агентура действует весьма активно, вербуя в свои ряды малоимущих и играя роль квази-религиозного ордена, дарующего им надежду на «спасение», духовное и экономическое. С 1992 по 1997 год в Таджикистане шла гражданская война между душанбинской властью и приверженцами Объединенной таджикской оппозиции (ОТО), странным винегретом из националистов, либералов, исламистов, которую тогда возглавлял Саид Абдулло Нури. Выходец из религиозной семьи, исламский эрудит и полиглот, еще в 1973 году КГБ проводил с ним беседу по поводу его чересчур большого религиозного рвения. В молодости Саид Нури прошел тайный курс обучения-худжру у крупного таджикского теолога-суннита (ханафитского направления) Мавлави Хиндустони (автора шеститомного комментария к Корану), который преподавал ученикам арабскую грамматику и коранические науки и, кстати, всегда резко осуждал джихад в том виде, как его понимают радикальные исламисты.

Многие ученики Хиндустони, и Нури не исключение, отошли от точки зрения учителя, отдавая предпочтение джихаду без границ. Во время гражданской войны исламистские группировки проявляли наибольшую активность в Таджикистане, а (примерно) с 1994 года в стране начались более или менее регулярные теракты, дабы помешать властям урегулировать конфликт мирным путем (что в конце концов и произошло). 

По сути, это была «игиловская»* война за влияние в бывшей советской республике, которая в силу своей географии представляла сухопутный «порт» России. Отстреливали главным образом интеллигентов: судей, юристов, профессоров, влиятельных лиц в медиапространстве, всех, кто так или иначе мог противостоять радикальной исламизации страны. Из наиболее громких дел: в 1992 году выстрелами из автомата был убит главред парламентской газеты Муродулло Шерализод, генпрокурор республики Нурулло Хувайдуллоев, в 1996-м — два резонансных убийства профессоров-медиков Юсуфа Исхаки и Минходжа Гулямова, тогда же, в 1996-м философа, академика Мухаммада Осими (Асимова), бывшего президента Таджикской Академии наук, застрелили по дороге на работу; двумя выстрелами из пистолета был убит журналист BBC, глава персидской службы Мухиддина Олимпура, в 2000-м прозвучало убийство писателя и режиссера Сайфулло Рахимова (за время войны в Таджикистане были убиты более семидесяти журналистов и деятелей культуры). 

Исламистская прививка в Таджикистане была более чем успешной, пожалуй, никакая другая бывшая советская республика не может сравниться с ним в этом вопросе. Наиболее благоприятным районом исламизации оказалась Ферганская долина, где исламский консерватизм всегда находил максимальное количество сочувствующих. 

Наиболее крупные группировки, некоторые из которых возникли еще в СССР, идеологически мало чем отличались от ИГИЛ*, разве что, возможно, более мягкой позицией в отношении к своим единоверцам. «Партия исламского возрождения Таджикистана»* (ПИВТ) возникла в начале 1970-х, участвовала в гражданской войне, а после неудачного путча против нынешнего главы страны Эмомали Рахмона ее члены бежали из страны, переименовав движение в Национальный альянс Таджикистана; «Группа 24», созданная в 2012 году в Москве <!> бизнесменом Умарали Кувватовым после так называемых «Хорогских событий» (поимка и ликвидация таджикскими силовиками причастных к убийству генерал-майора Абдулло Назарова), — пожалуй, наиболее известная из всех ныне существующих, при этом не является чисто исламистской. После убийства в Турции в 2015-м ее основателя, нынешний глава Сухроб Зафар и другие члены группировки активно выступают по миру с резкой критикой политики Рахмона, однако в данном случае речь скорее идет о политической оппозиции; «Джамаат Ансарулла» («Таджикский талибан**»), созданная в 2006 году полевым командиром Амриддином Табаровым, не принявшим условия мирного договора по завершению гражданской войны. У группировки есть тесные контакты с афганскими талибами**, чью идеологию они целиком разделяют. От ИГИЛ* их отличает стремление построить шариатское государство, но во всем мире, а в одной отдельно взятой стране. 

К этому стоит добавить «Союз исламского джихада»* (СИД) со штаб-квартирой в Вазиристане (квази-государство, «эмират», расположенный вдоль границы Афганистана и Пакистана), аль-каидная* группировка, возглавляемая (по сообщениям некоторых источников) ваххабитом Илимбеком Маматовым, проходившем подготовку на исламистских базах Афганистана, которая «засветилась» крупными терактами в Узбекистане в 2004-м и Германии в 2007-м (ее гнезда есть и в России); афганское крыло «Катибат Имам аль-Бухари»* и «Исламское движение Узбекистана»*, базирующееся в Таджикистане, созданное в 1996 Тахиром Юлдашевым, «среднеазиатским бен Ладеном». 

По мнению некоторых экспертов, эти последние образования самым непосредственным образом связаны с бывшей «Аль-Каидой»* и, судя по всему, поддерживают сегодня связь с «Талибаном»**, пусть и на некоторой дистанции. Когда в 2022 году Маматов посетил Кабул, испрашивая его согласие и помощь на объединение радикальных групп под своим руководством, власти Афганистана прохладно отнеслись к этой идее, предложив взамен им всем войти в состав армии «Исламского эмирата», влившись таким образом в ВС Афганистана. При этом, если верить главе МВД Таджикистана Рамазону Рахимову, с момента прихода к власти талибы** выдали более трех тысяч паспортов членам среднеазиатских радикальных группировок, выходцам из бывших советских республик, что говорит скорее о наличии у талибов** своей «афганской мягкой силы». 

Возможно, вся эта информация кому-то покажется лишней в разговоре о заказчике теракта в «Крокусе», однако это не так. Очевидно, что четверо террористов, расстрелявших 22 марта сотни людей, были завербованы и обработаны по исламистскому алгоритму, что подтверждает признание одного из задержанных, который говорил о каком-то «проповеднике». Мощная сеть из множества джихадистских группировок, конкуренция между ними за влияние внутри всей этой сети, возможная ставка на ослабленную в результате российско-украинского конфликта позицию России (в первую очередь, силовых структур), интеллектуальное убожество, бедность исполнителей, плюс внезапность и — что иногда упускают из виду — высокопрофессиональная игиловская* PR-служба обеспечили успех этого предприятия.

О последней стоит упомянуть отдельно. В период своего расцвета ИГИЛ* выпускало более тысячи роликов в месяц, рекламируя собственные достижения, красивую утопическую картину прекрасного «ислама будущего», привлекательность жизни, новости, колонки с обзорами на самые разные темы, видео и учебные материалы (казни пленников были лишь малой толикой этой деятельности), всякие практические советы и т. п. Важную часть контента занимали лубочные картинки, скажем, мирно купающихся в бассейне мужчин со своими маленькими детьми. Рай, куда так хочется любому. Как свидетельствовал Мосанн Абдулсаттар, сирийский журналист, захваченный ИГ* в плен, после разговора с одним игиловским* имамом, «он проведет с вами два часа, и вы превратитесь в их горячего сторонника. Они владеют удивительным, чуть ли не гипнотическим искусством убеждения».

Убедить и убить

Пусть не в таком объеме, но и сегодня исламистские PR-акции отнюдь не сошли на нет. Сомнительно, что кто-то, кроме «своих» — ИГИЛ*, «Вилаят Хорасан»* или того же СИД* — смог бы «мягко» убедить этих четверых за относительно небольшие деньги совершить нечто подобное. Деньги, несомненно, для них были основной мотивацией, но тут важна и техника психологического убеждения, годами отработанная радикалами. Им предложили выполнить «непыльную» работу за «легкие деньги» и, следовательно, возможность потратить их на себя. 

Было ли в этом дьявольском договоре что-то еще? Каким бы бедным и нуждающимся человек ни был, далеко не всякий согласится взять в руки автомат и пойти отстреливать обычных людей. Рискну предположить: «проповедник» убедил их не только в финансовом интересе от сотрудничества, но и в том, что, совершив такой поступок, они попадут под защиту особого исламского братства, воюющего с ненавистными «крестоносцами». 

Согласиться на подобную чудовищную акцию человек, который по своей природе не является серийным убийцей, может только по одной причине — наличие сверхидеи. Пилоты, направившие самолеты в башни-близнецы в Нью-Йорке, террористы, захватившие «Норд-Ост», игиловцы* со своим мировым шариатом или даже ХАМАС — у всех у них есть своя сверхидея, не важно какого качества. Террористы в «Крокусе» такой идеи не имели, потому что ни в коем разе не были джихадистами, но мало сомнений, что вместе с гонораром они получили какой-то ее эрзац. 

Также мало подлежит сомнению тот факт, что все четверо находились в измененном состоянии сознания, видимо, под действием какого-то наркотика, что даже просматривается на кадрах их задержания в СИЗО. Сообщалось, что Далерджон Мирзоев, которого некоторые СМИ называли главарем (не говорящий по-русски многодетный отец), «был в странном состоянии, будто не до конца понимая, где находится. Тяжело дышал, его вздохи были слышны даже через толстые стенки «аквариума». 

Сразу оговорюсь: я не ищу ни малейшего оправдания их действиям, и место им всем только одно — в аду. Меня интересует только их внутренняя мотивация и психологическая предрасположенность к такому теракту. 

Почерк ИГИЛ* в этом теракте вполне прочитываем. Абсолютное пренебрежение к человеческой жизни, в том числе и к жизни своих единоверцев. Вспомним акции в Париже в 2015 году, когда в один день произошли взрывы смертников у стадиона «Стад де Франс» во время футбольного матча, расстрел посетителей ресторанов и зрителей в концертном зале «Батаклан» (XI округ) во время выступления американской группы Eagles of Death Metal. Тогда в «Батаклане» было убито 130 человек, более 350 раненых. 14 июля 2016 года — теракт в Ницце, когда исламист, работавший водителем в службе доставки, на грузовике врезался в толпу, гулявшую вечером по Английской набережной, празднуя День взятия Бастилии. До того, в начале марта 2015 года, когда США сбросили в Мосуле листовки с предупреждением о готовящейся наземной операции, а Турция тогда же пообещала послать свои войска, исламисты по громкоговорителю объявили, что отрежут голову каждому, кто попробует покинуть город. Отрезание головы — любимое занятие этих человекообразных существ, как и расстрел безоружных в упор. Эти расстреляли в упор несколько десятков человек, многие пришедшие на концерт погибли при пожаре, проделав игиловский* «перформанс» далеко за границами подчиненных «халифату» территорий.

Россия стала исламистской (игиловской*) мишенью со времен войны в Сирии, когда она выступила на стороне правительственных войск Башара Асада и вместе с западной коалицией выдавливала ИГИЛ* с оккупированных им территорий, освобождая Памиру — тогда столицу ИГ в Сирии. Несмотря на это каких-то значимых терактов с тех пор в России не происходило. Вероятно, это объясняется начавшимся падением Исламского государства и невозможностью организовать полноценный теракт за пределами своих территорий. Начавший в то же время подниматься «Вилаят Хорасан»* никогда не был и не является сегодня столь же успешным, экономически и медийно, как ИГ, однако эта группировка, судя по всему, выбрала иную стратегию. Если ИГИЛ* зарабатывал миллиарды на контрабанде нефти, в том числе в Турцию, и оружия, которого у них было в избытке, экономика «Вилаят Хорасан»* держится прежде всего на торговле афганским героином и на налогах, собираемых с подконтрольных территорий. Это тоже неплохие деньги, но их недостаточно для обучения и заброске полноценных джихадистов по миру. Поэтому был выбран «эконом» вариант — груминг и рекрутинг среднеазиатских «отверженных», гастарбайтеров.

Итак, незадолго до начала концерта в «Крокус Сити» подъезжает машина, из нее выходят четверо с автоматами и открывают стрельбу по людям, сначала по стоящим у входа, затем по фактически безоружным охранникам, после чего, войдя в здание, в котором они совершенно точно оказались не в первый раз, продолжают стрельбу по всем, кто им попадается на глаза. Через семнадцать минут (по версии Александра Бастрыкина — тринадцать минут, с 19:58 по 20:11) террористы покидают «Крокус», смешавшись с толпой, садятся в ту же машину и уезжают. 

С этого момента возникают версии их отхода. Главная — террористы двигались в сторону Украины и, следовательно, там было подготовлено «окно». Моя версия заключается в том, что никакого окна у них там не было, даже если они и впрямь хотели пересечь украинскую границу. Если бы им, как иногда это делается с по-настоящему своими, был подготовлен план отхода, то они действовали бы в «Крокусе» в масках и уезжали бы из него на другой машине, а на самом деле должны были разъехаться на нескольких машинах в разные стороны. 

Все говорит об обратном: заказчик планировал их смерть, либо вместе со зрителями (или от их рук), либо от пуль силовиков, которые, по расчетам должны были бы появиться на месте раньше, чем это произошло. Более того, если бы ФСБ не поймала их в лесу, то, скорее всего, их бы уничтожили по распоряжению заказчика.

Проблема с украинским следом, о котором говорят на некоторых официальных каналах, заключается в том, что для участия Украины в этом мероприятии ее нынешним дирижерам пришлось бы войти в контакт с исламистскими группировками в Афганистане, и в первую очередь с «Вилаятом Хорасаном»*. Если предположить, что заказ исходил от украинцев, то он должен был совпасть с интересами этой группировки и конкретно с планами Шахаба аль-Мухаджира. Речь, однако, здесь не идет о том, что украинская власть не могла бы это сделать по этическим соображениям. Сомнений на сей счет остается мало особенно после интервью главы разведки Кирилла Буданова*** (апрель 2023 г.) Yahoo News: «Мы убивали русских, и мы будем убивать русских везде на этом свете до полной победы Украины». Весь вопрос в том, насколько официальный Киев действительно связан с исламистами, конкретно, в Афганистане.

* Запрещенная в РФ террористическая организация
** Организация находится под санкциями ООН за террористическую деятельность
*** Внесен Росфинмониторингом в список экстремистов и террористов

Аркадий Недель, философ

#АркадийНедель