Виртуальный Левиафан

Прошедшие в России выборы в Госдуму обострили дискуссию о роли государства в Интернете и пределах допустимого регулирования виртуального пространства госорганами. Некоторые политические силы хотели бы, чтобы онлайн-сфера оставалась исключительно частной, зоной «свободной от государства», однако это противоречит его природе. Поэтому госрегулирование Интернета увеличивается абсолютно во всех странах, хоть и происходит это по-разному.

Общемировая тенденция

Сама проблема государственного регулирования Интернета не нова. Острее она, как показывают политологические исследования, стоит в странах с гибридными и авторитарными режимами, однако и западные демократии столкнулись с необходимостью изменения подхода к развитию Интернета. Причем если раньше речь шла об общих правилах игры, то теперь появляются все более конкретные и сложные специфические условия и требования.

Например, следствием скандала вокруг вмешательства в американские выборы 2016 года стали значительные изменения в работе крупных социальных сетей, их алгоритмов формирования новостных лент и многое другое. Так, в Facebook после жестких требований со стороны американских властей повысить безопасность выборов пессимизировали в выдаче сообщения групп в целях ограждения пользователей от политического контента, ужесточили правила рекламного продвижения постов на политическую тематику.

В том же 2016 году Европейский парламент принял Генеральный регламент о защите персональных данных (GDPR), который функционирует с 2018 года. GDPR защищает персональные данные граждан Европы. Власти ЕС потребовали от IT-корпораций, чтобы эти данные использовались только в законных целях, были конфиденциальными, а сами операторы этих данных были подотчетны. За невыполнение закона накладывается штраф до 20 млн евро или до 4% от годового мирового оборота компании.

Растущее влияние Интернета на общественно-политические процессы ведет к появлению новых норм, призванных его ограничить. Так, в сентябре 2021 года YouTube ввел запрет на контент, оспаривающий результаты выборов в США и Германии. Ложными будут считаться утверждения о влиянии на итоги выборов, фальсификации или о технических сбоях. Высока вероятность того, что список стран, в которых будут действовать новые правила, со временем расширится.

IT-корпорации и крупные медиа-компании обязывают соблюдать требования местного законодательства. Одним из недавних и наиболее заметных примеров стало то, что американский телеканал CNN ограничил доступ к своим страницам Facebook в Австралии в связи с постановлением суда страны о том, что СМИ обязаны нести юридическую ответственность за комментарии пользователей под постами на своих страницах в социальных сетях.

Россия в этом плане не является исключением. Специфика политического режима накладывает определенный отпечаток на требования властей, предъявляемые к участникам рынка. Некоторые политические силы критикуют их за чрезмерную жесткость, однако сами требования и условия их формирования укладываются в общемировую тенденцию. 

Природа государства или виртуальный Левиафан

Но почему все страны так или иначе пытаются регулировать виртуальное пространство? Ответ прост: регулирование и защита – неотъемлемые атрибуты любого государства.

Популяризация гоббсовского Левиафана в массовой культуре и использование, зачастую неоправданное, этой аналогии сильно извратило искомую позицию автора. Когда сегодня государство сравнивают с Левиафаном, это всегда делается в негативном ключе, представляется монстр, который пожирает все вокруг без разбора. На самом деле, гоббсовский Левиафан — это не бездумная машина для уничтожения живого. Для того, чтобы верно использовать эту аналогию, придется напомнить о ее сути.

Томас Гоббс как и другие теоретики «общественного договора» рассуждал о базовых понятиях политической философии: откуда взялось государство, каковы его главные функции, и, на мой взгляд, одним из центральных вопросов, на который пытались ответить Гоббс, Локк, Руссо и другие, звучит следующим образом: «что получает индивид от государства, добровольно отчуждая часть своих естественных прав в его пользу?». Все остальное – детали. 

Руссо концентрируется на вопросах справедливости отчуждения этих прав, мнимости имеющегося на тот момент общественного договора и необходимости его перезаключения, чем впоследствии сослужит службу якобинцам, которые положат в основу своей идеологии труды Руссо. Локк был тем, кто еще до Монтескьё зафиксировал принцип разделения властей (тот же Гоббс считал, что суверенитет должен быть неделимым) и базовые либеральные ценности. Гоббс же концентрируется на функциях охраны, защиты, которые получает гражданин государства в обмен на то, что он жертвует частью своих естественных прав.

Государство должно защищать своих граждан не только от внешних врагов, что является само собой разумеющимся — это можно наблюдать ещё в догосударственных образованиях, например, племена могли защищаться от чужаков. Одной из основных задач государства является защита граждан от таких же граждан, потому что, как пишет Гоббс, в естественном состоянии «все имеют права на все». 

Другими словами, по своей природе государство не может не реагировать на угрозы своим гражданам, это его первостепенная задача. В случае бездействия властей у граждан возникают логичные вопросы: зачем нам нужно государство, которое не может обеспечить наши базовые потребности в безопасности?

Интернет в 90-х и сейчас — абсолютно разные вещи. Сегодня посредством Интернета вы можете купить или продать квартиру, машину, получить государственные услуги, использовать сложные финансовые инструменты, за последние 30 лет перечень потенциальных угроз, которые поджидают граждан в Интернете кратно вырос. Заметно увеличилась и доля тех, кто регулярно пользуется Интернетом, в развитых и в развивающихся странах сетью ежедневно пользуются более половины граждан. 

Поэтому, если власть никак не вмешивается в Интернет, не пытается установить минимальные правила и игнорирует развитие новых технологий, то у наблюдателей должны возникнуть серьезные вопросы относительно устойчивости такого образования. 2011 год наглядно продемонстрировал, к каким последствиям может приводить Интернет без государства.

Это не апология государственного вмешательства в уютный и ламповый Интернет образца нулевых, это простая фиксация факта. Все государства заинтересованы в регулировании хотя бы национальных сегментов Интернета. Страны, режимы которых предполагают доминирование государственной системы (электоральные авторитаризмы, классические авторитарные режимы и пр.), госрегулирования будет пропорционально больше в сравнении с западными демократиями. 

Ответом на растущую долю государства в Сети будет синхронный рост дарквеба, возможно, появление в ближайшем будущем новых сетевых технологий, но и до них власти рано или поздно доберутся. Виртуальный Левиафан не может игнорировать глобальные явления, иначе падет под их давлением.

Михаил Карягин, эксперт Центра политической конъюнктуры