Комментарий
1522 19 ноября 2010 14:54

Кирдык, ёлы-палы

Виктор Топоров литературный критикВиктор Топоров

Виктор Топоров
литературный критикВиктор Топоров

В Петербурге не без шума представили книгу Владимира Шинкарева «Конец митьков» - яростный памфлет подлинного основоположника этого легендарного неформального объединения (а начиная с какого-то момента – и всероссийского движения) против Дмитрия Шагина – основоположника, как здесь утверждается, мнимого.

Книга представляет собой своего рода авторскую энциклопедию «митькизма»: в ее первом разделе переиздан классический текст «Митьки», во втором собраны «материалы к истории движения», тоже уже не раз печатавшиеся, и только третий отведен под впервые публикуемый памфлет.

Словом «митьки», заново изобретенным Шинкаревым, хотя в сходном значении оно с пометой «областное» встречается еще в словаре у Даля, обозначают несколько разнородных явлений или, точнее, одно явление в нескольких разнородных ипостасях.

Это и самообозначение некоей молодежной компании (или, как уточняет сам Шинкарев, некоего домена), и название группы живописцев, и философское кредо позднезастойного пьяного, но неизменно благожелательного пофигизма, и, наконец, почетное титулование приверженцев неформального движения – от идеологов до рядовых адептов и, не в последнюю очередь, симпатизантов и подражателей.

«Братушки» (не путать с братками), окруженные бесчисленными «сестренками», объединились в 1983-1984 году, а уже в ближайшем будущем осознали свое братство, строго по Тойнби, ответом на вызов антиалкогольной кампании 1985 года. В условиях полусухого закона проблему «пить или не пить» митьки без гамлетовских колебаний решали с воистину раблезианским размахом. Но, разумеется, они не только пили, но и писали: сам Шинкарев – картины, прозаические и программные тексты, а все остальные – картины (хотя и литературой при случае тоже баловались).

Расцвет митьков пришелся на время ранней перестройки, когда полузапретное стало разрешенным (точнее, мало-помалу разрешаемым), а интерес к нему, в том числе и на Западе, еще не прошел. Митьки в этот период приобрели всесоюзную славу, объездили полмира и чуть ли не спились окончательно. Потом на смену славе пришло полузабвение, на Западе их так и не приняли в число «актуальных художников»; пить митьки один за другим бросили и как всякие завязавшие алкоголики постепенно прониклись взаимной неприязнью, одним из результатов которой стала рецензируемая книга.

Потому что наставшее полузабвение, лишив митьков статуса кумиров, не помешало им превратиться в бренд, причем в недурно продаваемый как минимум в городе на Неве. А бренд этот приватизировал один из участников некогда единого движения Дмитрий Шагин. Для чего (или в результате чего, это вопрос спорный) пошел на прямое и тесное сотрудничество с властями, прежде всего петербургскими. То есть подменил фирменный неагрессивный нонконформизм митьков столь же неагрессивным, но тем не менее конформизмом.

В «Конце митьков» Шинкарев последовательно развенчивает Шагина как приспособленца, самозванца, захватчика, плагиатора, - и т.д., и т.п. Видя бой со стороны, трудно судить, кто тут прав, кто виноват – в действительности всё наверняка было куда сложнее, - но несомненный (и неоднократно продемонстрированный еще в прошлом) литературный талант придает и этому шинкаревскому сочинению ауру правоты и подлинности.

Всеобщему доброму приятелю (во всех смыслах доброму) Мите Шагину можно только посочувствовать: попасть под раздачу всегда скверно, но попасть под раздачу талантливую еще хуже, чем попасть под раздачу незаслуженную. Шинкарев пишет, на мой вкус, ничуть не хуже Сергея Довлатова – и, соответственно, Шагин подобно многим довлатовским персонажам наверняка чувствует себя оклеветанным.

Впрочем, амбиции автора «Митьков» и «Конца митьков» отнюдь не сводятся к скандальному разоблачению бывшего друга и сподвижника. «Митьки – это маленькая действующая модель человеческого общества, сокращенный конспект нашей страны», - утверждает сам Шинкарев в выносе на «спинку» книги.

Это, конечно, не столько преувеличение, сколько неточность: речь в книге идет, скорее, о приходящем к нам с возрастом переосмыслении главных вех собственной жизни, включая если уж не главные любови (о них Шинкарев здесь не пишет ничего), то главные дружбы.

Знаменитого «Повелителя мух» Голдинга (да и «Скотный двор» Оруэлла) можно, разумеется, трактовать как антифашистский памфлет – но лишь с большими натяжками. Потому что базовые модели человеческого поведения проявляются (и воспринимаются) в разных обстоятельствах по-разному. Шинкарев, на мой взгляд, чрезмерно обобщает отдельный случай, не говоря уж о том, что сознательно гиперболизирует в сатирическую сторону сам этот случай.

«Митьки» не случайно рифмуются в именительном падеже с «совками» - и то, и другое – (само)аттестации застойного времени: митьки – позитивная, совки – негативная. Закончился «совок» - закончились и митьки, кто бы из них на самом деле ни был основоположником и идеологом, а кто всего-навсего лицом движения.

Но на сломе эпох выпали митькам – и Шинкареву, и Шагину, и Флоренскому – свои пятнадцать минут славы. И многие ли из нас вправе похвастать чем-нибудь в том же роде? Ну, а что пятнадцать минут прошли, - так они всегда проходят. Вопрос «кто виноват?» в данном случае неуместен, а сатирический портрет, написанный дрожащим от гнева и ярости пером, имеет исключительно художественное значение.

И этого, кстати, вполне достаточно.

Виктор Топоров

© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".