Красота — залог провала

Когда известный французский певец и композитор Серж Генсбур сказал, что «у некрасивых своя красота», никому в голову не пришло искать в его словах скрытые дискриминации и открытые оскорбления чувств невзрачных. А если и пришло, то долго не задержалось.

Сам Генсбур со спокойным удовлетворением говорил о себе, что «на редкость уродлив», а весь шоу-мир млел в блаженном онемении, находя его неотразимым. Через его бесстрастные объятья прошли самые сногсшибательные женщины — от Брижит Бардо до Джейн Биркин, а его успех, карьера и репутация ничуть не полиняли до сих пор.

Сегодня, когда навязчивые внушения «бодипозитива» пробили брешь в естественном восприятии красоты и непроизвольной брезгливости, когда по подиумам мощными рядами пошли модели невыразимых размеров, непонятных гендеров и неописуемых диагнозов, феномен Генсбура необходимо запретить. Он слишком явно и безапелляционно свидетельствует не в пользу нововнедрённой и мощно пробиваемой теории, что красота — источник самых жгучих и самых невыносимых дискриминаций. 

Собственно, эту простенькую мысль идеологи «новой реальности» пробивают уже несколько последних, перенасыщенных серостью лет. Но только сейчас мысль эту, наконец, подали открыто, без расшаркиваний, до предела чётко сформулированной. И теперь будут внедрять во все пропитанные политкорректностью сферы, плановым методом. 

Делается это всегда одинаково: сначала внушается смутная тенденция, потом появляется «казачок», лихо загоняющий идею в словесную оправу, чтобы вызвать шок у погрязшего в традициoнном видении населения. После чего идея становится признанной реальностью и пробивается в массы уже в качестве неоспоримой обязанности.

В самый разгар летних отпусков, в чаду изнурительной жары и лесных пожаров, транспортных перебоев и парламентских переругиваний, во Франции вышла знаковая книга доселе безвестной журналистки Алис Пфейфер под скромным названием «Я не парижанка». Журналистка несколько лет творила «в области моды», так и не заработав ни известности, ни признания. И только когда она скорректировала свои таланты с господствующей конъюнктурой, стала «гендерным специалистом» и активисткой-феминисткой по совместительству, удача сладкозубо улыбнулась ей и карта пошла.

В этой книге, наконец, прямым текстом изложена мощная знаковая теория, можно сказать, манифест низведения красоты с подиумов мировых менталитетов. Не утомляя читателя изнурительными подробностями личных претензий журналистки, можно резюмировать её основные постулаты следующим образом :

— красота во всех её традиционно признанных проявлениях является основным источником угнетения и дискриминаций, точно таким же, как расизм или сексизм;

— эту ситуацию необходимо изменить в кратчайшие сроки и навсегда, заставив человечество отказаться от предрассудков, связанных с господствующей эстетикой, заменив её на критерии новой реальности.

Иными словами, погуляли и будет. Отныне, всё пойдёт, как по писанному язвительными провидцами: красота — это уродство, правда — ложь, защита — нападение.

Как все идеологически насыщенные теории, замена критериев понятия «красоты» обосновывается журналисткой самым примитивным и потому самым действенным образом. Следите за руками:

— если вы обладаете тем, что принято называть «привлекательной внешностью», вы совершенно незаслуженно пользуетесь тем, что отныне будет принято называть «привилегиями привлекательности» (pretty privilege). Этот термин — заслуженное достижение всех смятенных «митушниц» и пробудившихся от прежних грёз феминисток, с некоторых пор в большом почёте у новоявленных «исследовательниц гендеров». С его помощью сегодня выбиваются последние сваи традиционных критериев красоты и забиваются новые — кардинально противоположные прежним.

Благодаря вашей привлекательности, вам позорно несправедливо оказывают больше внимания, чем остальным, во всех сферах, вас незаслуженно приглашают на свидания, в дискотеки и рестораны, вас неоправданно продвигают по службе, вам уступают, вам помогают, за вами ухаживают всеми возможными способами. Вам несоизмеримо легче достигнуть успеха и признания, — внимание! — за счёт ущемления безоговорочных прав людей, красивой внешностью не обладающих. Они могли бы быть на вашем месте, но не смогли, потому что вы дискриминировали их, подавив их возможности вашей привлекательностью. Которая, кстати сказать, досталась вам даром и потому вдвойне несправедлива.

По замыслу журналистки, сам заголовок книги «Я не парижанка» выражает изначальный протест и возмущение: какое всё-таки свинство, что традиционное понятие «парижанки» прежде всего подразумевает «красивую, стройную, со вкусом одетую женщину». Так не должно быть и больше не будет никогда. В Париже проживает неуёмная масса женщин, никоим образом не подходящих под эти скандально рестриктивные критерии. Этих женщин буквально затирает такое дискриминационное определение и буквально распирает от необходимости доказать миру, что они ничуть не хуже и готовы занять места, незаконно оккупированные «привлекательными». 

Далее, автор подробно расписывает, почему не следует ограничивать положительный смысл понятия «парижанка» обязательными стройностью и красотой и как воздать справедливость растущим массам женщин с совсем другими, не менее, а то и более важными достоинствами. Судя по настойчивым упоминаниям некоторых аспектов, особую ненависть у автора вызывают стройность и привлекательность, с которыми совершенно неoбходимо безжалостно бороться, в условиях новой реальности, освобождающей дух парижских и не только парижских женщин.

Сам до сих пор бытующий тип француженки, как «белой, интересной и доминирующей женщины» должен кануть. В лету, в Мету, куда угодно, «туды его в качель».

А понятие «парижанка», по мнению автора, вообще представляет «целую систему скрытых кодов, доступных только определённой элите» — той, в которой всё ещё бытуют стройные, привлекательные женщины, с незаменяемым никаким суррогатом понятием «вкус».

Иными словами, автор, сам того не ведая, косвенно признаёт, что понятия хорошего вкуса и общей привлекательности всё-таки существуют, несмотря на все усилия воинствующего бодипозитива, гендерных изысканий и полной замены эстетических критериев, категорически не способных прилепиться к этому хорошему вкусу никаким своим безразмерным боком. Из чего автор делает вывод, что такая ситуация недопустима: после тысячелетий вопиющей несправедливости и прославления красоты, необходимо дать слово и дорогу всем не вписавшимся и «невписуемым» в старые критерии, посредством насаждения новых. Совсем уж без обиняков: всем откровенно некрасивым или чересчур «бодипозитивным» необходимо обеспечить безусловный приоритет, при поступлении на работу, или при повышении по службе. А может быть, и при приглашении на свидание или оплаты в ресторане. Пока неясно, как обеспечить устранение подобных дискриминаций, но что-нибудь обязательно придумают.

Главное: красота больше не должна быть залогом успеха. Лучше всего сделать её залогом провала: не родись красивым, оставайся, какой есть — и будет тебе счастье.

Ещё одна цитата из интервью с автором уточняет ещё одну причину новообъявленной дискриминации: «Стройность является доказательством маскулинного успеха и подразумевает обещание никогда не весить больше, чем мужчина».

Замечательная в своём роде интерпретация: мужчины более падки на стройных женщин, потому что есть гарантия, что их вес не превысит ваш собственный, во всех смыслах этого многозначного слова. Чем не постыдная и недопустимая дискриминация?

Наконец, в лучших традициях сегодняшнего европейского левачества, бывшая журналистка от моды, переквалифицированная в гендеро-исследовательницу, атакует вширь и вглубь, вплоть до символа французской республики — Марианны, странным образом смешавшимся в сознании исследовательницы с фигурой Брижит Макрон. По убеждению исследовательницы, даже логотип Олимпийских игр 2024 года навязывает миру «образ привилегированной французской женщины, странно похожей на Брижит Макрон», олицетворяющей стройность, привлекательность, стиль и вкус. И эта женщина, считает автор, «желает говорить за всех остальных», которые должны стремиться улучшать себя, тогда как сама идея корректировать собственную внешность в соответствии с бытующими критериями красоты — это «чисто капиталистическая идея». 

И напоследок — вишенкой на ещё не съеденных тортах, автор прямо заявляет следующее: «То, что я называю "макронистская стройность" означает, что классовая борьба напрямую касается и вашего тела!»

Если ваша внешность хоть отдалённо напоминает стиль и силуэт Брижит Макрон, вы находитесь по неправильную сторону баррикад и прославляете сугубо буржуазные ценности бездушно капиталистического мира. Очнитесь и перестройтесь — ваше тело может и должно внести свою лепту в дело мирового пролетариата. Смените взгляды и критерии. Не дайте себе стать похожими на Брижит Макрон.

На этом, пожалуй, стоит закончить перечисление и цитирование, всё-таки бросив последний взгляд на вышеупомянутый логотип Олимпийских игр 2024. Если вам удастся углядеть в этом логотипе хоть какой намёк на буржуазную сущность и капиталистическую стройность супруги нынешнего французского президента, вы можете поздравить себя с хорошим зрением, солидным ассоциативным мышлением и чуткой фантазией.

А вся эта «новейшая история» была бы просто смешна и занятна, если бы она не анонсировала на самом деле начало серьёзной и тщательно продуманной кампании, на долгий срок. Своего рода, крестового похода на ещё держащиеся критерии традиционного мира, всеми способами выдавливаемые «новым порядком».

И если от глубоких фрустраций «первой ласточки» революции критериев прекрасного огребла пока только супруга французского президента, за свою стройную фигуру и дорогого парикмахера, то уже завтра на её месте запросто окажется Нефертити, за свою тонкую шею и точёные черты лица.

Не стоит недооценивать отклик, мощность и размах всех ущемлённых чужой «привлекательностью», но не желающих поработать над своей.

Самое время вспомнить мудрое заключение всё того же Генсбура, которому врождённая некрасивость и собственный талант не помешали выйти в люди и добиться недостижимого нынешним дискриминированным:

«Некрасивость безусловно выше красоты, поскольку она, по крайней мере, длится долго...»

Елена Кондратьева-Сальгеро, журналист

Мнение авторов может не совпадать с позицией редакции