Легенды московского застолья

Существует некоторое число исторических исследований, которые, несмотря на грамотную структуру, отличную тему и даже сбалансированный подбор источников очень неприятно читать. Чаще всего, причиной этого становятся некоторые стилистические разногласия между автором и читательской аудиторией. Обычно, если исследование опубликовано в России, это означает, что автор ушел в две возможные крайности. Первая, наиболее распространенная, характерна для академических исследований, переработанных из диссертаций. Для них характерно излишнее злоупотребление профессиональными конструкциями и тем стилем речи, который с легкой руки Корнея Чуковского получил название канцелярита. Вторая крайность характерна для авторов, которые по каким-то своим причинам хотят, чтобы в их работе присутствовал некоторый исторический колорит. Отсюда злоупотребление суффиксами, приставками и словами, рядом с которыми в словарях пишут «устар.».

К огромному сожалению, книга Николая Ямского «Легенды московского застолья» по всем признакам относится именно ко второй категории. Господин Ямской выбрал отличную тему. Грамотных исследований индустрии столичного (Питерского или московского) общественного питания не так уж много, и это даже несмотря на общий «ренессанс» отечественного кулинарного искусства. Что особенно важно, «Легенды...» не сосредотачиваются, скажем, только на XIX или XX веках — отследить переход индустрии от феодально-капиталистической системы Империи к советской и действующей российской — нетривиальная задача, с которой автор справляется достаточно неплохо. Например, когда речь идет о ресторанном бизнесе в Москве XIX века, не сложно заметить, что как и сейчас в числе основных числилось 3-4 игрока, вроде Ивана Тестова или Степана Крынкина.

Однако, при первой возможности автор отходит от собственно практики исследования кухни к странному сборнику исторических анекдотов, в которых рынок недостатка как раз не знает. Беда в том, что анекдоты — чтиво на большого любителя и поэтому, странное читательское желание поймать господина Ямского, стянуть ему горло вышитым рушником и глядя в пучащиеся в агонии глаза петь сначала «Боже, царя храни...», а потом «Союз нерушимый...» появляется сразу, как только встречается первое упоминание «поросяток» и не пропадает вплоть до «гастрономического» крушения СССР.

В общем, в таком подходе к исследованию культуры нет ничего плохого, если только не пытаться делать из «продукта» подобных исследований каких-либо выводов, т.к. это невозможно. Жанр «анекдота» о том, что и как ели «шестидесятники», заканчивающийся старческим брюзжанием по поводу названия бренда «Суши весла» не годится для дальнейшего развития темы. А кому нужно исследование, которое невозможно продолжить?

Ямской Н.П., «Легенды московского застолья. Заметки о вкусной, не очень вкусной, здоровой и не совсем здоровой, но все равно удивительно интересной жизни», М.: Центрполиграф, 2012 — 399 с.