Комментарий
3486 7 июня 2023 10:18

«Мампа»: путь богов

Аркадий Недель философАркадий Недель

Аркадий Недель
философАркадий Недель
Доктор Анжела Гепферд, руководитель Педиатрической клиники в Миннесоте, часто выступает на престижных американских площадках, типа TED Talks, где буквально глаголет следующее: когда вы знакомитесь с людьми, то первое, что следует спросить — каковы ваши местоимения? (What pronouns should I use to address you?) В одном из относительно недавних интервью Гепферд, по случаю «Международного дня местоимений», объясняет, что грамматические местоимения могут часто не совпадать с гендером вашего собеседника, если даже он кажется вам мужчиной или женщиной. Ваша местоименная оптика часто бывает ошибочной. 

Во время своей лекции на TED Talks Анжела наставляет: дети примерно к двум годам уже начинают понимать гендерные различия, и порой два гендера, обозначаемые двумя местоимениями — «он» и «она» им недостаточны. Сама Гепферд поощряет, чтобы ее собственные дети называли ее «мампа» (сплав «мамы» и «папы»), чтобы не насиловать их семиотическую свободу. Она не мама и не папа, а некий синтез этих устаревших наименований. 

Дети не должны чувствовать себя скованными между двух местоимений, поскольку это может им помешать выбрать свой собственный гендер. «Мампа» — это современно, это свобода и демократия в семье. Часто случается, — говорит эта тетя доктор, — что родители ставят перед детьми выбор: либо ты «он», мальчик, либо ты «она», девочка, руководствуясь исключительно анатомическими признаками. Сама Гепферд давно объяснила своим детям (непонятно, правда, как они у нее возникли), что бывают «мальчики с пенисами и без, девочки с вагинами и без них». Родители не должны приучать своих детей к бинарному гендерному коду, а, наоборот, «показывать все многообразие гендеров, их может быть тридцать, пятьдесят или пятьдесят шесть...»

В Педиатрическую клинику в штате Миннесота может обратиться любой ребенок после шести лет, который, например, имея пенис, выбрал для себя местоимение «она» и хотел бы сделать себе коррекции на анатомическом уровне. «Мы помогаем детям с дисфорией» (расхождение природного и желаемого гендера), с четырнадцати лет в клинике детям дают гормоны», т.е. на втором уровне по шкале Таннера (шкала, разработанная в конце 1960-х британским педиатром Дж. Таннером для определения половой зрелости). 

В 2015 году четыре таких клиники получили $7 млн для экспериментов с гормональными блокировками. Раннее президент Всемирной ассоциации здоровья трансгендеров (ВАЗТ) Марси Боуэрс, гинеколог и хирург, специалист по восстановлению дисфункции клитора, заявляла об опасности, которую несут гормоны детскому здоровью, однако позже она поменяла свою точку зрения на противоположную. Гормоны использовать можно, даже нужно в случае, если ребенок четырнадцати лет, почувствовавший себя окончательно скованным в родительском доме между двумя устаревшими местоимениями, решил избавиться от своего пениса или, в противоположном варианте, нарастить оный, простившись с ненавистной вагиной. 

Разворот в трансгендерной повестке, судя по ее интервью и выступлениям, произошел у Боуэрс под давлением американских левых, которые ее сильно критиковали за высказывания против практики гормональной блокировки для детей и подростков, приостанавливающей функционирование гонадотропных гормонов, которые регулируют развитие и работу половых желез. Конкретно, речь идет о применении т.н. GnRHa (gonadotropin-releasing hormone analogues), — средства, уничтожающего нормальное физиологическое развитие детей и превращающее их в мутантов. Боуэрс, «Бейонсе нижней хирургии», как она сама себя называет, признает: прошедшие эту гормональную диету люди не будут испытывать оргазм.

Но это не так важно. Важнее — установить демократию в семье, ну и в мире в целом. Один из пациентов Боуэрс был(а) Джазз Дженнингс, американский ютубер и медиаперсона, который продолжительное время принимал GnRHa, что резко затормозило его естественное развитие. Дженнингс родился в Америке в еврейской семье, в возрасте четырех лет у него была обнаружена гендерная дисфория, о чем он позже рассказывал в многочисленных интервью. На момент операции по смене пола Дженнингс был уже взрослым человеком, но, как рассказывает Боуэрс, «его пенис был развит примерно, как у одиннадцатилетнего ребенка». Кроме того, последние исследования показывают, что GnRHa останавливает не только естественный рост пениса, но и костей человеческого тела, лишая их необходимого содержания минеральных веществ, что потом никогда не восстанавливается. 

Интересный вопрос: как они в принципе обнаруживают «гендерную дисфорию» у четырехлетнего ребенка? Ведь если взрослый человек может более или менее сознательно артикулировать свои страхи, дистресс или любые иные переживания, связанные с некомфортабельным ощущением своего природного пола, то четырехлетний ребенок сделать этого не может по определению. 

Его ощущения, как позитивные, так и негативные, в первую очередь связаны с психологическим климатом вокруг него и чисто детскими переживаниями каких-то событий в семье или за ее пределами. Четырехлетний мальчик может одеваться девочкой, играть в девичьи игрушки или стесняться своего пениса (Фрейд в этом вопросе явно поспешил, приписав исключительно девочкам «зависть к пенису»), как и четырехлетняя девочка может играть в мальчишеские игрушки, не носить косичек и в целом вести себя «как мальчик», но это не означает его или ее гендерную дисфорию. 

Четырехлетний ребенок не может испытывать такого рода проблемы уже хотя бы по причине своей детскости — возраста, в котором половые функции и связанные с ними гендерные и психологические переживания еще не стали доминантными. Мальчик четырех лет может, разумеется, играть с девочкой (или другими мальчиками), включая в игру демонстрацию своего пениса, с ее стороны — вагины, но в этом возрасте он ее еще «не хочет» по-взрослому, что абсолютно естественно. И девочка едва ли, даже после такой игры, придет к маме или папе — к «мампе», возможно, — чтобы потребовать от них в срочном порядке отвести ее в клинику к тете Анжеле, которая пришьет ей мальчишескую штуку. 

Однако Гепферд иного мнения: «Если у вашего ребенка диабет или астма, вы пойдете к соответствующему специалисту, так и в случае гендерной дисфункции вы должны прийти к специалисту по трансгендерным детям, чтобы ваш ребенок чувствовал себя здоровым». Иначе говоря, «мампа», однажды определив, что «ео» четырех- или пятилетний ребенок оказался трансгендером, незамедлительно двигает в клинику Гепферд или Боуэрс, чтобы эти ангелы низа посадили их на GnRHa, со всеми вышеупомянутыми последствиями. Гепферд продолжает: «биологически данный пол фокусирует [человека] на одном из них, а после операции он может открыть для себя и другие гендерные аспекты. 

Так, с точки зрения «мампы» Гепферд — что важнее, и с точки зрения сегодняшнего политического тренда, раскручиваемого мампакратами по миру, — биология безнадежно устарела, она не отвечает новым этическим стандартам, человеку в демократическом обществе слишком узко внутри биологического бинарного кода, и поэтому ее, биологию, нужно исправлять. Важно, что исправлять ее нужно прямо в детстве, по требованию четырехлетнего ребенка, насилие над которым в этом плане немыслимо (скоро, видимо, следует ожидать уголовной статьи родителям за отказ лечить гендерную дисфорию). 

Все это сильно напоминает нацистские эксперименты 1930-х гг., когда в рамках евгенической программы «Т-4» (название по месту расположения медицинского института в Берлине — Tiergartenstraße 4) стерилизовали всех умственно и физически неполноценных — сначала детей, затем и взрослых. Как и сегодня, тогда, разумеется, тоже заботились о здоровье нации и благе человека, который должен расти здоровым.
© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".