Статья
1269
28 ноября 2008 0:00
Политическая экономия сталинизма
Комментарии экспертов
Пожалуй, самая удачная книга из обширной серии РОССПЭН-а «История сталинизма». По крайней мере, из тех, что попадали мне в руки. Впервые вышла в свет в издательстве Оксфордского университета в 2004 году и имеет характерный подзаголовок – «свидетельства секретных советских архивов».
Действительно, архивы постепенно открываются, а вместе с ними возникает новая, совершенно невероятная прежде история сталинской эпохи. Это и не восторженные панегирики Сталину, которыми заполнены полки книжных магазинов (знаете, в таких ярких обложках?), и не художественные обвинительные речи в духе Солженицына.
Грегори начинает с тезиса: советская административно-командная экономика была наиболее важным социальным экспериментом в истории XX века. Она пережила большинство из своих ранних критиков, предрекавших ей скорую кончину. Она привела СССР к победе в войне и к впечатляющему экономическому рывку, длившемуся вплоть до середины 60-ых годов.
Однако затем она начала стремительно деградировать, что признавали в закрытых отчетах и наиболее независимые из советских экономистов. Попытки реформ раз за разом проваливались, и в конечном итоге закончились коллапсом при Горбачеве. Было ли это случайностью? Могла ли советская экономика выстоять?
Грегори считает, что для ответа на этот вопрос нужно заглянуть в те самые рассекреченные архивы и попытаться разобраться, как именно проходило ее становление, какие принципы закладывались ее создателями в основание.
Его первый тезис заключается в том, что командно-административную систему никак нельзя дедуцировать из самой природы большевизма. Как известно, первая политика Советской власти – военный коммунизм – была «усиленной» копией немецкой военной экономики, а НЭП рассматривался многими коммунистами как отступление Советской власти. Тем не менее, сталинские индустриализация и коллективизация в значительной степени явились импровизацией диктатора, победившего во внутрипартийной борьбе, а не результатом планомерных действий правительства.
Второй тезис связан с признанием связи между возникновением административно-командной экономики и чрезвычайно высокой концентрации политической власти. «Генеральная линия» появляется в результате того, что абсолютно все участники экономических отношений вынуждены отказаться от собственного рационального выбора в пользу централизованной системы производства и потребления.
Наконец, финальный тезис заключается в обосновании на примере раннего советского опыта утверждения о том, что диктатор, принимающие решения, неизбежно вынужден полагаться на экспертов, которые в свою очередь вынуждены предоставлять ему неполную и неточную картину действительности. А следовательно, оперативное управление административно-командной системой в действительности основано не на точных научных предсказаниях верховного контролирующего органа, но на теневых квазирыночных отношениях между руководителями конкретных предприятий.
Действительно, архивы постепенно открываются, а вместе с ними возникает новая, совершенно невероятная прежде история сталинской эпохи. Это и не восторженные панегирики Сталину, которыми заполнены полки книжных магазинов (знаете, в таких ярких обложках?), и не художественные обвинительные речи в духе Солженицына.
Грегори начинает с тезиса: советская административно-командная экономика была наиболее важным социальным экспериментом в истории XX века. Она пережила большинство из своих ранних критиков, предрекавших ей скорую кончину. Она привела СССР к победе в войне и к впечатляющему экономическому рывку, длившемуся вплоть до середины 60-ых годов.
Однако затем она начала стремительно деградировать, что признавали в закрытых отчетах и наиболее независимые из советских экономистов. Попытки реформ раз за разом проваливались, и в конечном итоге закончились коллапсом при Горбачеве. Было ли это случайностью? Могла ли советская экономика выстоять?
Грегори считает, что для ответа на этот вопрос нужно заглянуть в те самые рассекреченные архивы и попытаться разобраться, как именно проходило ее становление, какие принципы закладывались ее создателями в основание.
Его первый тезис заключается в том, что командно-административную систему никак нельзя дедуцировать из самой природы большевизма. Как известно, первая политика Советской власти – военный коммунизм – была «усиленной» копией немецкой военной экономики, а НЭП рассматривался многими коммунистами как отступление Советской власти. Тем не менее, сталинские индустриализация и коллективизация в значительной степени явились импровизацией диктатора, победившего во внутрипартийной борьбе, а не результатом планомерных действий правительства.
Второй тезис связан с признанием связи между возникновением административно-командной экономики и чрезвычайно высокой концентрации политической власти. «Генеральная линия» появляется в результате того, что абсолютно все участники экономических отношений вынуждены отказаться от собственного рационального выбора в пользу централизованной системы производства и потребления.
Наконец, финальный тезис заключается в обосновании на примере раннего советского опыта утверждения о том, что диктатор, принимающие решения, неизбежно вынужден полагаться на экспертов, которые в свою очередь вынуждены предоставлять ему неполную и неточную картину действительности. А следовательно, оперативное управление административно-командной системой в действительности основано не на точных научных предсказаниях верховного контролирующего органа, но на теневых квазирыночных отношениях между руководителями конкретных предприятий.
Популярные материалы
