Приехал немец

Несмотря на то, что на выставку Герхарда Рихтера, проходящую в эти дни в Еврейском музее, не стоит полукилометровая очередь, а в самом зале число сотрудников приблизительно равно числу посетителей, мы не должны сомневаться в том, что появление хоть каких-то работ этого современного немецкого художника в публичном пространстве – большое событие для Москвы, т.к. художников вроде Рихтера сейчас легче найти в особняках или в офисах крупных компаний, чем в российских музеях. Причины на поверхности. После того, как год назад работа Рихтера «Абстракция» была продана на аукционе  Sotheby's за сорок шесть миллионов и триста тысяч долларов, художник окончательно утвердился в статусе надежного вложения средств и стал почти недоступен для российских государственных коллекций современного искусства.

Родившийся в 1932 году в Дрездене, в 1961 году Рихтер, уже знающий русский язык и освоивший в полной мере «социалистический реализм», покинул ГДР, чтобы в скором времени стать одним из самых известных художников своего времени. В этом он сильно отличался от своего умершего в нищете романтика-«близнеца» - Каспара Давида Фридриха, с которым сравнивал Рихтера один из архитекторов успеха последнего, культовый критик и куратор Бенджамин Бухло. Именно Бухло в 1977 году устроил в первую ретроспективу работ немца в парижском Центре Помпиду и потом неоднократно возвращался в своих текстах к значению его работ, созданных в шестидесятые-семидесятые годы, пока в 1995 году нью-йоркский Музей современного искусства не купил 15 работ Рихтера и не положил таким образом начало «рихтеромании», сродни той, которой сопровождался спрос на некоторых современных английских художников, довольно быстро наводнивших рынок, в т.ч. и российский, относительно недорогими низкокачественными работами для тех, кто не успел купить работы стоящие. 

Переосмыслявший наследие Дюшана и его реди-мейдов через копирование или живописания любительских фотографий, Рихтер внес колоссальный вклад в дальнейшую интеллектуальную жизнь современного искусства. Правда, Бухло отмечал, что практика Рихтера «должна рассматриваться в её исторической специфике», что делает его адекватное восприятие российской (да и всей восточноевропейской или азиатской) публикой достаточно сложным из-за хронологической и культурной рассинхронизаций Востока и Запада, в текущей обстановке «суверенизации» культур только усугубляющейся. В свою очередь без преодоления этой рассинхронизации становится проблематичным, если вовсе не невозможным, понимание нынешних, пусть и более простых работ Рихтера и как следствие – их ценности и справедливой цены. 

Но, к сожалению, на московской выставке именно ранних работ почти нет. Период представлен одним полотном – «Серое» (1973), входящим в «цветовой» цикл работ художника частью так называемых «Серых картин» и оттеняющих «Цветовые шкалы», другую культовую серию. Отдельно висящая «Серое» производит довольно унылое впечатление, как, видимо, и должна. 

Почти все остальное на выставке – новые артефакты, созданные за последние двадцать лет. Т.е. уже много после появления моды на коллекционирование Рихтера. 

И тут возникает неловкая ситуация. Как бы не пытались организаторы и лояльная пресса уйти от презренной темы денег, которая искажает восприятие наследия Рихтера, подборка новодельных работ в сочетании со скромной табличкой рядом с каждой - «из частной коллекции», оставляют чувство, будто ты пришел не в музей, а в хорошо распланированный демонстрационный зал и если табличку перевернуть, то увидишь ценник.

Вряд ли этого эффекта добивался куратор из лондонской Национальной портретной галереи Пол Мурхаус. 

С другой стороны, отказывать людям в праве показывать (тем более – анонимно) предметы из собственной коллекции, подозревая за этим коммерческий умысел – это ханжество. В конце концов, искусство формирует надежный и стабильный рынок, а Герхард Рихтер – талантливый художник.

Вадим Ветерков специально для «Актуальных комментариев»

Другие материалы автора



____________

Читайте также:

Красота как политика исключения

Атлант расправил попу

Время угрюмое