Роль женщин в урегулировании международных конфликтов: глобальная статистика

Женщины играют ключевую роль в предотвращении и разрешении конфликтов, а также в постконфликтном восстановлении. Однако они часто исключаются из этих процессов, считают эксперты Council on Foreign Relations.

Согласно статистике, с 1992 по 2019 года в глобальном масштабе только 13% женщин стали участниками переговоров, а 6% — посредниками по урегулированию конфликтов. При этом доля тех, кто ставит свою подпись под соглашениями, также составляет 6%. Официальные документы также подтверждают, что лишь немногие женщины играют ведущую роль в качестве переговорщиков, гарантов или свидетелей.

В 2020 году участие женщин в работе по предотвращению и урегулированию конфликтов было невелико. Так, около 10% стали участниками переговоров в Афганистане, 20% — в Ливии и 0% — в связи с военным конфликтом в Йемене.

Сейчас главой Миссии ООН по поддержке Ливии (МООНПЛ) является Стефани Уильямс. Она руководит процессом мирных переговоров в республике. Впервые за шесть лет эту должность заняла женщина.

Почему эту важно

Эксперты CFR считают, что сохраняющаяся неспособность вовлечь женщин в мирные процессы упускает из виду потенциальную стратегию более эффективного реагирования на угрозы безопасности во всем мире.

Авторы пишут, что женщины часто подходят к миротворчеству с позиции сотрудничества, несмотря на культурные и религиозные различия. Исследования показывают, что такая стратегия учитывает интересы различных демографических групп (например, религиозных, этнических и культурных), затронутых конфликтом и заинтересованных в его урегулировании. Это увеличивает перспективы долгосрочной стабильности, снижает вероятность нарушения договоренностей, а также риск неудачных действий со стороны государств.

Например, израильские и палестинские женщины уже давно создают коалиции, независимо от национальной, этнической и религиозной принадлежности, чтобы возглавить ненасильственные усилия по обеспечению безопасности человека, равенства и доступа к услугам, а также устраивают публичные демонстрации с призывом к прогрессу в мирном процессе.

Похожий опыт есть в Сирии. В декабре 2017 года 15% женщин стали участниками переговоров при посредничестве ООН, еще 15% в 2018 году приняли участие в Конгрессе сирийского национального диалога в Сочи. Чаще всего они ведут консультации по вопросам оказания помощи и освобождения задержанных. Внутри страны женщины возглавляют усилия по достижению прекращения огня, организации ненасильственных протестов, работают в полевых госпиталях и школах, раздают продукты питания и лекарства, а также документируют нарушения прав человека.

Привлечение женщин к участию в мирных переговорах может также повысить вероятность достижения соглашения. Это связано с подсознанием. Очень часто женщин считают более честными посредниками. Такое восприятие объясняется очень просто: зачастую они действуют вне существующих властных структур, не контролируют вооруженные силы и являются более беспристрастными участниками процесса.

Например, Мириам Коронель-Феррер возглавляла переговорную группу правительства Филиппин и была первой (и остается единственной) женщиной-главным переговорщиком в истории, подписавшей важное мирное соглашение с группой повстанцев. Общественные объединения внимательно следили за содержанием официальных переговоров. Женские группы проводили общенациональные консультации с различными религиозными и коренными народами, молодежью и другими группами, что помогло ослабить недоверие сообщества к процессу.

Кроме того, женщины успешно проводят массовые мероприятия и влияют на общественное мнение во многих сферах. В последнее время женские группы организуют больше кампаний в поддержку мирных соглашений, чем любая другая социальная группа. Так, активистка-миротворец Лейма Гбови организовывала еженедельные митинги на центральных рынках, а также устраивала общенациональные женские забастовки в Либерии. Усилиями их движения в 2003 году вторая гражданская война в стране была окончена, и президентом страны была избрана Элен Джонсон-Серлиф, первая женщина-президент в истории Африки.

Она стала лауреатом Нобелевской премии мира в 2011 году «за ненасильственную борьбу за безопасность женщин и за права женщин на полноправное участие в построении мира».

Женщины чаще поднимают социальные вопросы в ходе переговоров, которые выходят за рамки военных действий, механизмов разделения власти и территориальных завоеваний. Они настаивают на политических и правовых реформах, устанавливая приоритеты в области социально-экономического восстановления, правосудия переходного периода, которые могут сделать итоговые соглашения надежнее. Например, в ноябре 2016 года было подписано мирное соглашение между властями страны и Революционными вооруженными силами Колумбии. Со стороны правительства в этом процессе участвовало 20% женщин, со стороны РВСК — 40%.

Женщины улучшили ситуацию с безопасностью в местных сообществах, выступив посредником в переговорах о прекращении огня, убедили партизан убрать блокпосты и договорились об освобождении заложников. Кроме того, 66 общественных организаций объединились в «Альянс женщин, созидающих жизнь». Они защищали женщин и девочек от насилия, помогали им вернуться к нормальной жизни после войны и вынужденной эмиграции, а также отстаивали их права.

Другие исследования

Исследование International Peace Institute, изучающее все мирные соглашения в период после холодной войны, показало, что участие групп гражданского общества, в том числе женских организаций, делают переговоры устойчивее на 64%. Это означает, что стороны с большей вероятностью придут к единому мнению.

В докладе Inclusive Peace & Transition Initiative анализируется 40 мирных переговоров по разработке конституций с 1990 года. В результате было установлено, что стороны с гораздо большей вероятностью достигают соглашения, когда женские объединения и активистки оказывают влияние на процесс, по сравнению с тем, когда они вообще не участвуют.

Harvard Kennedy School указывает, что гендерное равенство снижает число конфликтов как между государствами, так и внутри них. Согласно опросу, проведенному в 65 странах, присутствие женщин в политике восстанавливает доверие к правительству и увеличивает внимание к социальному обеспечению, правовой защите и прозрачности бизнеса.

Профессор факультета политологии Миннесотского университета Мэри Каприоли считает, что государства с более высоким уровнем политического, социального и экономического гендерного равенства с меньшей вероятностью будут использовать военную силу для разрешения споров.

Согласно ее  исследованию, в котором анализировались данные за период 1954-1994 годов, существует статистически взаимосвязь между процентом женщин-руководителей и уровнем насилия во время кризиса. Более того, высокий уровень участия женщин в политической жизни связан с меньшим риском гражданской войны.

Российская практика

Россия на 122 месте в мире по вовлеченности женщин в политику, согласно рейтингу Всемирного экономического форума по равноправию полов (2020 год). В среднем разрыв между мужчинами и женщинами составляет 29,4%. «Российские женщины, в среднем, более образованны, чем мужчины, и живут дольше», — следует из публикации.

Однако в обществе сильно экономическое неравенство. По заработной плате разрыв составляет 28,8%, а по доходам в целом — 42,1%. При этом доля женщин в российском обществе среди менеджеров и высокопоставленных сотрудников госорганов — 41,8%, среди членов правления компаний — 7%, среди министров — 12,9%, среди парламентариев — 15,8%.

Согласно исследованию Всероссийского центра исследований общественного мнения (ВЦИОМ) от 2019 года, 40% респондентов заявляли, что в России столько политиков-женщин, сколько и должно быть. С 1998 года этот показатель вырос на 13 п. п. Только 32% опрошенных хотели бы видеть в политике больше женщин.

При этом 81% граждан отметили, что женщины должны принимать участие в политике наравне с мужчинами. В то же время 78% позитивно относятся к тому, что женщины занимаются политикой.

Среди положительных качеств у женщин-политиков респонденты указали на лучшее понимание социальных проблем и хозяйственность (11%), интуицию (8%), профессионализм и мудрость (7%), а также мягкость и доброту характера (5%).

Среди недостатков — мягкость характера (9%) и эмоциональность (9%). В то же время некоторые респонденты (6%) сказали, что помехой для политической деятельности могут служить семьи с детьми, а также необдуманные, недальновидные решения (3%).

Среди российских женщин-политиков и общественных деятелей граждане чаще всего называют Валентину Матвиенко (33%), Ирину Хакамаду (12%), Эллу Памфилову (9%), Ксению Собчак (7%) и Валентину Терешкову (7%).

В 2020 году результаты совместного исследования ВЦИОМ и Центра политической конъюнктуры (ЦПК) показали, что идея женщины-политика постепенно теряет популярность в российском обществе.

«Если в 2016 году 89% респондентов скорее хотели бы видеть женщину на посту министра здравоохранения, социального обеспечения или образования, то в 2020 году эта доля снизилась до 69%, наибольшей поддержкой женщина-политик пользуется в качестве министра социального блока правительства», — указывается в исследовании.

В то же время снизилось число тех, кто хотел бы видеть женщину на посту президента — с 31 до 21%. Только 31% респондентов предпочли бы видеть женщину на посту председателя правительства, против 55% в 2016 году.

Представители молодого поколения положительно относятся к идее женщины-президента. «В возрастной группе от 18 до 24 лет 43%, против 21% по выборке в целом, скорее хотели бы видеть женщину на этом посту. При этом в наиболее возрастной категории 60+ меньше всего желающих видеть женщину президентом (78% против 68% по выборке в целом)», — следует из публикации.

При этом среди положительных качеств женщин, которые занимают государственные должности, респонденты назвали следующее: ум, образованность, грамотность, компетентность, профессионализм (36%); порядочность, честность, принципиальность (29%); волевой, сильный, железный характер, жесткость, решительность и твердость (14%); близость к народу, внимание к людям, социальную ориентированность (11%); справедливость (10%).