Статья
1461 14 октября 2015 0:30

«Тунисский квартет»: признание контрреволюции

Присуждение главной политической награды — Нобелевской премии мира 2015 года Квартету национального диалога в Тунисе за его вклад в «создание плюралистичной демократии в государстве на Севере Африки вскоре после «жасминовой революции» 2011 года» выделяется из ряда награждений последних лет.

После малозначимых награждений Лю Сяобо (2010), Тавакуль Карман (2011) и Малалы Юсуфзай (2014), чье гражданское мужество не имеет никакого отношения к процессам мирного урегулирования; после откровенно скандальных награждений Барака Обамы (2009) и Европейского Союза (2012), едва не похоронивших авторитет премии в среде политических экспертов и, наконец, после формального награждения Организации по запрещению химического оружия (2013), — Нобелевская премия мира наконец-то использована для того, для чего и была задумана: как идеологический сигнал о новом понимании одобряемого и допустимого в мировых делах с точки зрения западного (прежде всего, англосаксонского) политического класса.

Это было вынужденное решение. Бесспорность политической ответственности США и Европы, однозначно поддержавших исламистские перевороты против светских режимов Северной Африки (получившие в прессе название «арабская весна»), в глазах западного обывателя уже однозначно сочетается с провалом этой политики. Десятки тысяч жертв в Сирии, Ливии, Египте; быстрый взлет ИГИЛ; сотни тысяч (в ближайшие годы –— миллионы) беженцев из региона в страны Евросоюза — все это требовало публично обозначить, что отныне одобряется не только «цветная (цветочная) революция», но и «цветная контрреволюция» — процесс, когда общество относительно бескровно возвращается в точку стабильности, в которой находилось перед переворотом — но уже с новыми фигурами во главе страны.

Это новая линия для западной политики последних двух десятилетий, в течение которых только «цветные революции» признавались прогрессивным и эффективными путем демократического транзита, а их оппоненты рассматривались в лучшем случае как ретрограды. Резкий поворот потребовал необычной подготовки, но был необходим для сколько-нибудь заметного оправдания политики вмешательства во внутренние дела восточных автократий.

Тунисский случай — пусть единственный, но все же реальный пример успеха цветной контрреволюции. Его и подняли на флаг, сделали символом нового вектора политики для всего мира и для собственного избирателя, вручив квартету Нобелевскую премию.

Необходимо отметить, что подготовка к церемониальной легитимации нового взгляда на цветные революции, допускающего ценность цветных контрреволюций, велась как минимум в двух крупнейших американских think-tank'ах около двух лет.

Для одного из важнейших центров влияния — Института Брукинса — итогом этой работы стал доклад «Определяющий политический выбор: вторые демократические выборы в Тунисе, проведенные «с нуля», подготовленный группой ведущих политических проектировщиков Центра анализа ближневосточной политики.

Изданный в мае 2015 года доклад содержал все основные положения одобрения будущих цветных контрреволюций:

  • Цветная революция несмотря на результат не объявляется ошибочной и тем более преступной; она фигурирует как первый, спонтанный — а потому и безответственный — этап демократического строительства;

  • Признается, что цветная революция не приносит гражданам социально-экономических приобретений, но этот запрос, утверждает доклад, и есть предмет второго этапа демократического выбора. То есть народ как бы сперва выбирает демократию, а получив ее — уже выбирает благосостояние, убирая от власти революционеров (в случае Туниса — исламистов) и меняя их на технократов-прагматиков;

  • В выведении на первый план фактора исламизации страны, как катализатора гражданского противостояния, обвиняются масс-медиа, в том числе Запада (это удобно); декларируется, что противоречий между исламистами и светскими политиками на самом деле почти нет, они искусственно преувеличены журналистами, а общество на самом деле гораздо более сложное в своей организации и склонно к консенсусу;

  • Уход от власти исламистов (в других странах — националистов) — это не победа светской части общества, осознавшего цену исламизации Туниса, а «расстановка приоритетов»: сперва экономика, а мера и форма религиозности откладывается для длительной общественной дискуссии.

Фактическое требование к будущим цветным контрреволюциям соблюдать эти четыре базовые формулы в политической риторике четко показывает, что новая схема легитимации изначально была спланирована вокруг одной задачи: позволить политическому классу сохранить лицо.

***

Полный текст статьи читайте на сайте Центра политической конъюнктуры

© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".