Юлия Тимошенко, премьер-министр Украины

Я не удивлён тому, что Тимошенко уже заявляет о желательности пересмотра формулы цены и больших скидок для Украины. Президент Медведев сомневался в полномочиях Тимошенко, как мы помним. Когда Ющенко ему подтвердил, что Тимошенко располагает всеми необходимыми полномочиями, он сказал: «Посмотрим». И вот мы видим, что президент оказался провидцем. Действительно, решения, которые приняты, украинская элита не считает окончательными и по-прежнему торгуется. Несмотря на то, что, как говорится, договор дороже денег, это, видимо, не та максима, которая действует для украинской стороны.

Я думаю, что буква договора всё-таки важна, и договор будет действовать сейчас, но, насколько я могу судить, «Нафтогаз Украины» из собственно процесса транспортировки газа и вообще из разного рода бытовых схем на самой Украине никто не исключает. Как будет работать «Газпром Сбыт Украина», на каких условиях – это другой вопрос. «Нафтогаз» никто не вытесняет, и мне кажется, что тут волнения напрасны.

Что же касается компании «Газпром Сбыт Украина» и вообще любых российских дочерних компаний «Газпрома», то их работа на украинском рынке была бы естественной и логичной, поскольку, собственно, это российский газ и логично, если и сбытовая компания будет российской. Но я здесь не испытываю иллюзий по поводу того, что такая компания может быстро захватить большую или значимую часть украинского газового рынка. То есть, этот процесс будет долгим и непростым.

Это - многоярусный конфликт, где на первом уровне лежит внутренняя коммерческая криминальная разборка, российско-украинского или украино-российского происхождения. Это отношения между поставщиками газа, потребителями, политиками и посредниками. Они, в общем, достаточно известны. И в этом смысле Юлия Владимировна потерпела победу, и вообще весь конфликт в значительной степени, вся его траектория была связана именно с попытками не дать ей победить. С этим был связан срыв декабрьского подписания договора. Дело в том, что посредник («РосУкрЭнерго») – это структура, встроенная в политику и в административную систему не только Украины, но и России. И поэтому у них была возможность в значительной степени «разводить» и дезинформировать заинтересованных лиц. Юлия Тимошенко – явно противник «РосУкрЭнерго». А Ющенко лишился кормушки. Негативная реакция администрации президента в значительной степени, и даже негативная реакция части Партии регионов (то есть части оппозиции) на это соглашение заключается в том, что это была совместная кормушка неких групп Партии регионов и в администрации Ющенко. В принципе, это - предвыборный ресурс Ющенко и, может быть, одновременно и предвыборный ресурс Януковича. Во всяком случае, то, что это касается значительных фигур внутри Партии регионов, связанных с Фирташем, совершенно очевидно. 

Второй пласт – это наши политические отношения с Украиной. На самом деле, он здесь самый проходной, потому что из него ничего непонятно. На первом уровне логика понятна, и на третьем уровне - тоже (то есть, на уровне большой российско-американской геополитики и геоэкономики). А на уровне чисто русско-украинском - ничего непонятно именно потому, что этот пласт является как раз проходным – это, скорее, поводы и публичные мотивации, потому что, если мы будем исходить из этого, то непонятно, чего, собственно, хотело и чего добивалось украинское руководство, воюя с Россией, и чего добивалась Россия - тоже непонятно.

Третий пласт озвучен господином Брайзой, который является очень невысокопоставленным, но, тем не менее, крайне влиятельным американский чиновником, курирующим энергополитику на Кавказе. Он откровенно заявил, что нужно строить «Набукко». Вообще, идея «Набукко» (а это такой глобальный геополитический, геоэкономический проект) – газопровода в обход России из Центральной Азии - может быть реальной только в одном случае: если российского газа вообще не будет в Европе. Таким образом, глобальная игра – на то, чтобы создавать фундаментальные проблемы для поставок российского газа в Европу, то есть сделать Россию рискованным партнёром и минимизировать значение этого источника энергоснабжения, а максимально – просто перекрыть, и всё.

Теперь, если по этим критериям всё оценивать, то понятно, что Россия добилась своих практически первоначальных целей, сохранив лицо, Россия выяснила отношения с обеими внутриукраинскими сторонами в этом конфликте (теперь здесь всё понятно, кто, куда и с кем играет на сегодняшний момент). Параметры соглашения выгодны для нас. Для Тимошенко они тоже вполне приемлемы. Для Ющенко они неприемлемы точно, потому что у него отняли деньги и отняли победу, причём победу не над Россией, а победу над Юлей. Поэтому они так и беснуются.

Я очень сомневаюсь, что Украина сможет платить по этим соглашениям даже в этом году и даже в ближайшее время. Я думаю, что, по критерию достижения стабильности, это соглашение, в общем, почти ничтожно. Само по себе оно выглядит гораздо более капитальным, хотя на Украине любое соглашение любого юридического уровня и любой степени легитимности всегда можно отменить. Поскольку закон не действует, законность соглашения не имеет никакого значения с точки зрения его долговечности. Но самое главное – в том, что Украина неплатёжеспособна. И пока Украина ещё сохраняет стабильность, я думаю, что то, что говорит Юлия, что Украина готова платить неукоснительно за газ, чтобы не оказаться в ситуации принудительной предоплаты – это правда, но в тот момент, когда платить будет нечем, вопрос снимется сам собой, так же, как вопрос о будущих ценах.

Когда Тимошенко говорит, что собирается добиваться льгот, в контексте происходящего очевидно, что она собирается добиваться льгот не шантажом России, а какими-то предложениями. То есть это значит, что она готова предлагать России какие-то размены для того, чтобы Россия была заинтересована предоставить льготы. Я был бы очень рад, если украинская сторона делала бы нам интересные предложения разного характера, ради которых мы могли бы согласиться на смягчение нашей ценовой позиции и сделали бы это, грубо говоря, добровольно. Это очень неплохо.

Другое дело, что всё это очень далеко от реальности, потому что жизнь берёт своё, и берёт очень круто. Украина, вне всяких газовых параметров, находится на пределе своих экономических возможностей. Если мы видим, что Украине трудно соблюдать договорённости, параметры права и приличия до наступления катастрофы, то после коллапса просто будет не с кем разговаривать. Я думаю, что вообще ни о каких договорённостях не будет речи, ни о каких платежах. Я бы предложил энтузиастам смоделировать, например, газовые соглашения с батькой Махно – вот договоритесь с батькой о тарифах на транзит. Он, кстати, был большой специалист по взиманию тарифов за транзит, правда, не газа, а чего попало, но, в общем, это вполне такая традиционная специализация.