Досрочные выборы в Узбекистане: затишье перед бурей

политологАлександр Коньков

Состоявшиеся 9 июля президентские выборы в Узбекистане фиксируют уверенную перспективу упрочения системы власти, активно формировавшейся в стране Шавкатом Мирзиёевым в последние несколько лет. Получая кредит доверия на новый, удлинённый до 7 лет срок с обновлённым правом ещё одного переизбрания в дальнейшем, Мирзиёев, с одной стороны, ставит под единоличный контроль все дальнейшие трансформационные процессы в стране, с другой — приобретает статус одного из наиболее сильных игроков в регионе и одновременно, с третьей — превращает руководимый им Узбекистан в арену усиливающейся геополитической конкуренции, связанной и с новыми рисками для суверенитета страны.

В соответствии с поправками в конституцию Узбекистана, внесёнными по итогам прошедшего в конце апреля референдума, срок полномочий президента увеличен с пяти до семи лет с сохранением ограничения для занятия должности двумя сроками подряд. Прежние пятилетние сроки для действующего главы государства в расчёт более не берутся. Получив право избираться в соответствии с новыми нормами с новым отсчётом сроков, Шавкат Мирзиёев уже в течение полутора месяцев инициировал проведение досрочных президентских выборов. Объяснил это он необходимостью решения задач, возникающих перед всей системой органов власти после вступления в силу конституционных изменений.

Курс на развитие «нового Узбекистана», реализуемый Мирзиёевым в рамках его одноимённой концепции, уже отразился на многих сторонах жизни страны — ещё в относительно недавние времена весьма закрытой и не стремившейся играть активной роли во внешних делах. Эксперты говорят о новом семилетнем сроке президента Мирзиёева как важном условии перехода к принятию непопулярных решений, требуемых для сохранения набранного темпа преобразовательной динамики.

В силу того, что правом выдвижения кандидатов в Узбекистане обладают лишь своевременно зарегистрированные политические партии, а таковых пять, а также, с учётом того, что кандидатуру действующего президента поддержали две из них, всего на высший пост оказалось четыре претендента. В ходе избирательной кампании ни опросы в преддверии голосования, ни экзитполы не проводились. При агитации все кандидаты сосредотачивались исключительно на собственных программах, по факту не критикуя друг друга. Исход выборов был легко прогнозируем, интрига могла заключаться лишь в итоговых цифрах. Мирзиёев вышел победителем с более чем 87% голосов, что значительно выше его результата на предыдущих выборах (80,3%), но меньше результата 2016 года (88,6%).

То, что Шавкат Мирзиёев будет возглавлять страну до 2030 года (с возможностью переизбрания вплоть до 2037), превращает его в одного из ключевых политических тяжеловесов региона и формирует ему гораздо более широкое поле для манёвра как внутри страны, так и за её пределами.

Президент политически и экономически более сильного Казахстана Касым-Жомарт Токаев, также недавно реализовавший конституционную реформу, сможет править лишь до 2029, поскольку поправками было введено и ограничение пребывания в должности лишь одним сроком. В Кыргызстане Садыр Жапаров сможет баллотироваться в 2026 году ещё на пять лет, однако и конституционная реформа 2021 года, несмотря на усиление полномочий главы государства, не затронула вопрос сроков, да и сама политическая ситуация в этой стране, как правило, менее предсказуемая (последний раз на второй срок избирался Курманбек Бакиев — за полгода до своего свержения). В Таджикистане и Туркменистане более специфические ситуации, но при этом с высокой долей вероятности не позволяющие рассчитывать на сохранение статус-кво в горизонте текущего десятилетия: в Душанбе в силу ожиданий транзита, усиленных также конституционными поправками, а в Ашхабаде в силу возникших противоречий в ходе транзита уже состоявшегося, оставляющих возможности для его пересмотра.

Таким образом, на сегодняшний день Шавкат Мирзиёев — не просто значительно усилившийся представитель второго постсоветского поколения лидеров Центральной Азии, но и первый легитимировавший свои позиции на наиболее длительный срок.

Более широкое пространство для манёвра Мирзиёева обусловлено не только проведённой им конституционной реформой, но и весьма незначительным набором доставшихся ему в наследство от предшественника международных обязательств. Узбекистан в последние годы — пусть и вульгарно, но вполне уместно — может быть сравнен с невестой на выданье, на приданое которой претендует целый ряд «ухажёров» глобального толка.

Страна с крупнейшим в регионе населением, постоянно растущим, а также с целым набором стратегических значимых ресурсов и отраслей (природный газ, уран, золото и другие металлы, сельское хозяйство), удобно расположенная с точки зрения интересов многих глобальных игроков вкупе с относительно невысокой степенью интеграции в международные проекты и инициативы является, с учётом проводимых реформ, весьма привлекательной перспективной точкой для как финансово-экономических, так и социально-политических инвестиций. 

В этой связи обостряются проблемы сохранения и воспроизводства суверенной модели развития страны. В условиях дефицита гражданско-политической идентичности, размытости представлений о национальных интересах страны и, самое главное, сохранения сильного социального расслоения и бедности возникают очевидные предпосылки для разного рода метаний. Политический Запад, с одной стороны, не скупится на долгосрочные обещания, а с другой, используя свой набор инструментов воздействия на социальные раздражители, способствует разложению исторически сложившейся в регионе кооперативной модели и вытеснению, в частности, российско-евразийских инициатив из национальной повестки. Свою роль играет присутствие Турции и Китая.

По итогам прошедших выборов посольство США в Ташкенте выступило с весьма вызывающим заявлением, содержащим одновременно и полукомплиментарную политическую оценку прошедшей кампании, которую вполне можно было бы интерпретировать как вмешательство во внутренние дела Узбекистана, и выражение готовности «помочь в осуществлении» дальнейших реформ и углублять экономические, образовательные, гуманитарные связи по двусторонней линии. 

В текущих условиях для России в Узбекистане возникает как очередной региональный вызов, связанный с противостоянием недружественным проникновениям внешних игроков, так и вполне перспективный кейс для потенциального экспорта технологий укрепления и защиты государственного суверенитета. Сравнительные возможности будут лишь укреплять соответствующие навыки.